Фамадихана Акционизма.

В некоторых районах Мадагаскара почтение к предкам выказывают тем, что периодически выкапывают их останки из земли и танцуют с ними вдоль границ фамильного участка. Называется этот ритуал «Фамадихана».

Акционизм, как художественное направление искусства эпохи модернизма, возник в начале ХХ века. Желая усилить впечатление от выставок, дадаисты не удовлетворяясь эпатажностью своих произведений, стали сопровождать их различными безумными выходками, совершенно уже дезориентирующими и шокирующими публику. Вот, например, описание итоговой выставки Дадаистов в Париже в 1921 г., которая происходила в темноте: Зрители при входе осыпались ругательствами, Андре Бретон якобы освещал выставку, время от времени зажигая спички. Луи Арагон мяукал. Другие тоже были заняты по мере своих сил и способностей. Рибмон-Дессень непрерывно восклицал: "Дождь капает на голову!" Филипп Супо и Тристан Тцара играли в догонялки, и так далее...

Целью движения дадаистов было тотальное уничтожение прежней, на их взгляд фальшивой эстетики. Чего им, несмотря на все старания, всё же, не удалось в полной мере. Марсель Дюшан, один из наиболее известных представителей этого движения, писал впоследствии в письме к Гансу Рихтеру: «Когда я открыл для себя принцип реди-мейдов, я надеялся положить конец всему этому карнавалу эстетизма. Но неодадаисты используют реди-мейды, пытаясь отыскать в них эстетическую ценность. Я запустил им в физиономию сушилку [для бутылок] и писсуар – как провокацию, – а они восторгаются их эстетической красотой». Со временем, как «Реди-мейд» – готовый художественный продукт, не обезображенный вмешательством в его производство художника, так и его противоположность – «Акционизм» – художественное действие, не имеющее целью создания какого-то конечного материального продукта, процесс, имеющий художественную ценность сам по себе, прочно вошли в «новую эстетику» модернизма, стали неотъемлемой частью истории современного искусства, образцом новой формы произведения, не обладающего какими-либо пластическими свойствами и являющимся лишь критикой художественных или социальных институций. Такое искусство впоследствии получило название аналитического. Рассвет влияния на мир искусства Акционизм имел в 60-е годы во время, так называемой, второй волны Авангарда (или даже третьей по некоторым источникам), которая как бы заново открыла миру первую, по-своему интерпретируя её идеи. И именно о неодадаистах писал приведённые выше горькие слова, к тому времени давно оставивший занятия искусством, престарелый Марсель Дюшан, негодуя на неверное восприятие художественной молодёжью своего творчества. Но свадебного генерала уже никто не слышал. Акционизм получил теоретическое обоснование, был назван прорывом искусства за пределы картины, чистым действием, телесной, метафизической, или концептуальной практикой, идеальной формой свободного художественного творчества, не связанной, благодаря отсутствию материального художественного продукта, с меркантилизмом рыночных отношений. Пика своего «академического» признания Акционизм достиг в 1972 году, когда на престижнейшей в художественных кругах выставке Документа в Касселе этому направлению искусства был посвящён целый раздел.

Однако, отсутствие конечного художественного продукта искусства акционистов помимо непродажности несло в себе и проблему музеефикации. Непросто музеефицировать то, чего нет. Поэтому художники, желающие оставить след в истории, всё большее внимание стали уделять документации своих акций. Как, например, известная московская группа акционистов «Коллективные действия», возникшая в середине 70-х и до сих пор продолжающая действовать под руководством Андрея Монастырского, гуру Российского современного искусства. К сегодняшнему дню вышло уже 12 томов описаний акций группы, включающих скурпулёзную аудио-, фото- и видеодокументацию, на материале которых, Андрей создаёт инсталяции, имеющие вид уже вполне полноценного и самостоятельного художественного продукта. В Америке и Европе мутация Акционизма и поглощение его традиционными репрезентативными формами искусства завершилась к концу 80-х. Акционизм, как художественное направление, постепенно сошёл на нет, угас, поглощённый информационными технологиями современного общества, мультимедией. Динамику этого процесса я уже описывал когда-то: «Благодаря неудержимому росту влияния стремительно развивающихся средств коммуникации в современном информационном обществе, акт документирования, освещения любого события, локализованного в пространственно-временном поле, сегодня является важнейшим, а порою и вовсе единственным средством декларации этого события вне области его локализации. Иначе говоря, современные художественные практики, не связанные по своей природе с производством материальных объектов искусства, такие как акция, перформанс, инсталляция, экспозиция, демонстрация и т.д., попав в разряд иных темпоральных событий, оказываются всё более зависимыми от средств их репрезентации. Вследствие чего репрезентация такого события с необходимостью начинает распостранять своё влияние в полосе его презентации, и, таким образом, само собою происходит вытеснение из зоны актуальности и далее фактическое замещение исходного культурного события репрезентирующим его документом (текст, репортаж, фото- или видеоматериал, сетевой сайт и т.п.), который сам постепенно становится полноправным объектом искусства, в силу специфики функционирования информационного рынка, парадоксальным образом вновь обретающим материальные формы и формальные характеристики качества»

. (Художественный Журнал №13, с. 75. Москва, 1996 год.)

Впрочем, хотя историю Акционизма как отдельного художественного направления в современном искусстве на этом можно и закончить, это ещё не конец истории, поскольку в России, как и у малагасийцев, ещё сильны традиции Фамадиханы. С тех пор, были у нас истории и «московского акционизма» 90-х, групп ЭТИ и ПГ, «Бомбилы» и «Война», группы «Купидон», группы Толоконниковой... Теперь, вот, для неунывающих ещё обещают явление миру истории православного акционизма. Только об этих этнографических историях я, пожалуй, рассказывать не стану. Я не этнограф и не поклонник ритуала Фамадиханы. Простите великодушно.

Гор Чахал. Москва, 2012.